Да нет, наверное...

О казахстанском поэте, которого вы уже не читаете, и об отечественном фильме, который вы вряд ли когда увидите. 

Я не знаком лично с Олжасом Омаровичем Сулейменовым. Вполне возможно, что он вообще не догадывается о моем существовании. Это, однако, не помешало мне посмотреть фильм «Махамбет», для которого Сулейменов написал сценарий и на котором был худруком. 

Из этого фильма я многое вынес для себя и сделал кое-какие выводы относительно самого Сулейменова. Но писать о своих впечатлениях я буду под грифом «наверное».

Я ведь не знаком лично с Олжасом Омаровичем.

Наверное, тема Махамбета давно волновала Сулейменова. Еще в юности он начал изучать наследие поэта-бунтаря, и кропотливо отражал его творчество в творчестве своем. Чем заинтересовала известного поэта эта историческая фигура?

Наверное, своей трагической судьбой. Махамбет был очень приближен к хану Жангиру и слыл едва ли не его лучшим другом. Утверждают, что Жангир даже сына своего отдавал поэту на воспитание.

Но когда правитель начал продавать кочевые земли богачам, пуская тем самым бедных скотоводцев по миру, между ханом и поэтом начались разногласия. Сказать, что Жангир был однозначно не прав, нельзя, поскольку на вырученные от продажи земель деньги он строил школы (кстати, первые светские в Букеевской орде), пытался привить кочевникам любовь к оседлости и так далее. Короче говоря, c широким разрезом души был человек, европейской формации. 

Народ, однако, в домах селиться не хотел, и земли огороженные обходить не мог. Конфликт назрел очень быстро: против Жангира поднялось восстание во главе с Исатаем Таймановым, к которому присоединился и Махамбет. 

Жангира жалеть Махамбет не стал:

“Ты не хан, а разоритель, 

 Свистящая гадюка! 

Ты не хан, а хамелеон 

Двухвостый ты скорпион…”

Не пожалел и Жангир Махамбета: поэта убили.

Хотя, наверное, все могло быть по-другому. 

Наверное, Сулейменова как главного поэта целой эпохи, интересовала в первую очередь гражданская позиция Махамбета - позиция человека, очень приближенного к власти, и вынужденного выбирать впоследствии между чаяниями народа и желаниями хана. Мог ли Махамбет компилировать, пытаясь одновременно выглядеть защитником народа и прогибаться по команде под власть? Наверное. 

Наверное, он мог стать придворным акыном, славящим хана великой степи. Наверное, написал бы гораздо больше, чем написал. 

Но для поэтов в том революционном толковании слова, которое еще дожило до шестидесятников, а потом скончалось, для поэтов-трибунов, для поэтов-с-трещиной-в-сердце, слова «наверное» не существовало. Нельзя было тогда быть наверное другом или может быть врагом. Или да, или нет. 

Махамбет сказал «нет». 

А кое-кто сказал «да».

Наверное, Олжаса Омаровича очень волновала эта тема – он ведь и сам оттуда, из 60-х. Он часто задумывался о роли поэта в современном обществе, о его взаимоотношениях с вертикалью власти и соприкосновении с народом… Наверное. 

Все это есть в фильме: страсть поэта,  метания интеллигента между прогрессом и традициями, констатация измельчания человеческой натуры, богатство и любовь.

И главное – выбор поэта между сытой жизнью придворного акына и заведомо обреченной участью народного защитника. Выбор, актуальный и 200 лет назад,  и сейчас.

С кинематографической точки зрения «Махамбет» ничего выдающегося из себя не представляет. Если есть метафоры, то лобовые; слова говорят больше, чем изображение; герои драматургически не проработаны. 

Но «Махамбет» - это, собственно, и не кино. Это лебединая песня действительно великого поэта, который, наверное, оказался в тяжелом положении: нельзя сказать, но стыдно и промолчать. 

И он сказал. Поэтому, наверное, фильм показали на Форуме деятелей культуры – Олжасу Сулейменову было важно зафиксировать свое слово перед интеллигенцией страны. 

Официально этот показ назвали предварительным. Дескать, по пожеланиям отдельных зрителей мы переделаем фильм. Что теперь попадет на широкий экран, и попадет ли вообще – большой вопрос. 

И даже если «Махамбет» все-таки выйдет в кинотетрах, это будет уже другой фильм.

Наверняка.